Политический дрейф Лейбористской партии Великобритании

16 мая 2017-го года глава Лейбористской партии Великобритании Джереми Корбин презентовал предвыборный манифест своей партии. В нём политик пообещал увеличить бюджетные расходы, повысить минимальную оплату труда, усилить налоговое обложение на богатых и даже национализировать некоторые отрасли промышленности. Эту партийную программу можно с уверенностью назвать самой левой для лейбористов с 80-ых годов прошлого века. Газеты настаивали на ярлыке «неомарксистская», хотя сам Корбин всегда позиционировал себя как убеждённый социалист.

Современный лидер главной оппозиционной силы туманного Альбиона Кир Стармер имеет несколько другое видение будущего Британии. Под его руководством «виги» позиционируют себя как патриотическую партию закона и порядка, отвергающую резкие реформы и согласную с текущей экономической моделью. Партия отказалась почти от всех обещаний шестилетней давности, сделав акцент на борьбу с инфляцией, укрепление фунта и стабилизацию политической жизни после премьерской чехарды. В одной из своих недавних статей популярный правый обозреватель «Time», Патрик Магуайр, и вовсе назвал лидера «вигов» – главной надеждой консервативных ценностей, а их программу – копией обещаний «тори» времён Бориса Джонсона. Каким образом Лейбористская партия всего за несколько лет претерпела такую значительную трансформацию?

После публикации Дж. Корбином своего манифеста большинство политических экспертов прогнозировали лейбористам сокрушительное поражение. Они были уверены, что столь радикальные изменения, предлагаемые партией, отпугнут даже её привычный электорат. А студенты, на которых могла бы произвести впечатления левая риторика Корбина, как обычно, проигнорируют выборы. Но они ошибались. По результатам голосования «тори» потеряли парламентское большинство, а «вигги» прибавили 30 мест к своему прошлому результату. Такого успеха либеральная партия не добивалась 20 лет, со времён правительства Тони Блэра. Тогда казалось, что Джереми Корбин – самый популярный политик Великобритании, а его победа на следующих выборах неминуема.

История распорядилась иначе. Успех ультралевой программы шокировал политические элиты королевства. Премьерство Корбина пугало финансовые элиты налоговым давлением, консервативные СМИ оттоком аудитории, крупный бизнес возвращением в дотэтчеровские времена постоянной борьбы с профсоюзами, шотландских националистов потерей большинства в родном регионе. Своим радикализмом лейбористские реформаторы сами собрали против себя коалицию из ранее непримиримых соперников. На партию обрушилась волна информационного давления. Корбина обвиняли в антисемитизме, сталинизме и замашках диктатора. Тогда же консерваторы пересмотрели свои обещания, сделав центром своей новой программы Брекзит, идею которого Корбин оспаривал с самого начала. Именно эта тема станет главенствующей в 2019-ом.

Последним гвоздём в крышку гроба стал внутрипартийный раскол. Несмотря на историческую левизну лейбористов, вызванную непримиримым противостоянием с правоцентристскими «тори», в либеральной партии далеко не все разделяли идеи ее лидера. Правое крыло настаивало на отмене скандального манифеста и де-радикализации всей предвыборной программы. Многие «виги» считали, что, увлекшись реформами, партия теряла избирателей центристских и право-либеральных взглядов, без голосов которых победа на выборах невозможна математически. Но Корбин стоял на своём. Накануне выборов 2019-го года он представил обновлённый манифест, сделав его еще более бескомпромиссным. Это окончательно подорвало единство лейбористов. Некоторые политические противники Корбина внутри партии впоследствии даже откажутся поддерживать его кандидатуры на грядущих выборах.

Результат был предсказуем и сокрушителен. Лейбористы по итогам подсчёта голосов потеряли 60 (!) мест в парламенте, что было худшим результатом партии за 80 лет. Это положит конец эпохе господства левого крыла. Уже в следующем году Корбин будет вынужден уйти в отставку, а его место занял куда менее резкий в своих стремлениях Кир Стармер.

Новый лидер либеральной партии потратил следующие три года на уничтожение любых воспоминаний о своём предшественнике. Большинство сторонников Корбина либо самостоятельно покинули партию, либо были из неё исключены. В теневой кабинет министров из 25-ти представителей вошел лишь один депутат, называющий себя социалистом. Программа была переписана, приоритеты изменены. Главенство в партии получили идеи фабианства – идеологии, отрицающей как таковой общественный конфликт, при этом считающей причиной любых неудач – неэффективную работу чиновничества. Все программные обещания «вигов» свелись к необходимости продолжения консервативного курса с незначительными изменениями и борьбой с неэффективностью управления.

В неэффективности новой стратегии К. Стармера обвинить точно не получиться. По последним опросам лейбористы громят консерваторов на будущих выборах. Разрыв между двумя самыми популярными партиями Великобритании перешагнул за 20% голосов. Кажется, Великобритания действительно не хочет меняться.