Фёдор Алексеев / 11.06.2022 / 5 минут
Какова цена демократии?
Демократия стала феноменом, без которого трудно представить современное общество. Прошлое столетие повидало много обликов демократии – либеральную и неолиберальную, президентскую и даже суперпрезидентскую, парламентскую, суверенную и ограниченную. Если 19 век был временем, когда демократия пыталась защититься от восстановления монархии в государствах, а в 20 веке демократические режимы дали отпор приходу к власти бесчеловечных тираний, то 21 век столкнулся с новыми вызовами, невообразимыми до этого – когда демократия сама становится угрозой обществу. В последнее время думающая часть населения чаще начинает задаваться вопросом – как появляется демократия там, где господствовал авторитаризм и как страна пришла в норму. Этот сложный и неоднозначный процесс называется демократическим переходом: сложный, потому что авторитаризм не уходит в один момент, а неоднозначный, потому что сам переход способен потрясти общество еще больше, чем, например, военная хунта и привести к откату. Чили считается одной из эталонных стран мира по демократическому переходу. Как это было и какой ценой – расскажем в этой статье. Почему эта тема так важна? Потому что когда-то этот процесс придется пережить нашей стране.
Начало демократического перехода
11 сентября 1973 года в Чили случился переворот, в результате которого к власти пришли военные во главе с генералом Аугусто Пиночетом. Это была диктатура, которая в первые годы своего существования унесла 3 000 жизней (это только по официальным данным), а десятки тысяч пропали без вести или были брошены под стражу новым режимом. Формально Пиночет и его сторонники напрямую удерживали власть до 1989 года. Границей между "пиночетовским" и "постпиночетовским" периодом стали первые свободные выборы 14 декабря 1989 года.
11 сентября 1973 года в Чили случился переворот, в результате которого к власти пришли военные во главе с генералом Аугусто Пиночетом. Это была диктатура, которая в первые годы своего существования унесла 3 000 жизней (это только по официальным данным), а десятки тысяч пропали без вести или были брошены под стражу новым режимом. Формально Пиночет и его сторонники напрямую удерживали власть до 1989 года. Границей между "пиночетовским" и "постпиночетовским" периодом стали первые свободные выборы 14 декабря 1989 года.
Последнее фото президента Сальвадора Альенде в день государственного переворота
Начало перехода к демократии, как это часто бывает, связано с процессами, происходившими внутри режима. К концу 80-х годов в политической жизни Чили нарастал градус давления между гражданским обществом, оппозицией, правозащитными организациями, даже среди соратников Пиночета были те, кто выступал за переход к демократическому государству. Сам Аугусто Пиночет к 1989 году стал фигурой компромиссной, который немного отпустил систему. Так в 1987 году был принят закон о политических партиях, в результате которого в Чили постепенно стала складываться демократическая оппозиция. Главный вопрос для тогда еще разрозненной оппозиции – мириться ли дальше с диктатурой?
В январе 1988 года 17 оппозиционных партий, от умеренно-реформистских до социалистических, вступили в коалицию – Объединение партий за демократию или Консертасьон. Какими бы разными эти партии ни были – по политическому масштабу или идеологии – они были готовы бороться с Пиночетом до конца через все преграды, которые пыталось создать им государство, так как они понимали одно – Пиночет должен уйти. Причем в короткие сроки.
Падение режима
В 1980 году Пиночет написал для себя Конституцию, где пообещал в 1988 году провести референдум о дальнейшей судьбе военного режима. Этот референдум стал исторической возможностью для сил демократической оппозиции изменить статус-кво, и они сделали все, чтобы это стало правдой. Самый яркий пример – масштабная акция "Нет" против Аугусто Пиночета, которая смогла собрать всех тех, кто желал свободы и демократии для Чили.
И демократы победили. 5 октября состоялся референдум о судьбе режима, на котором 54,5% избирателей высказались за восстановление демократии. Почему Пиночет не подделал выборы? Он просто не ожидал такого результата, Пиночет был настолько уверен в своей победе, что даже не мыслил, что толпа одиозных последователей Консертасьон повлияет на исход референдума.
Следующим шагом на пути к демократическим переменам в стране стали президентские выборы, состоявшиеся 14 декабря 1989 года. Консертасьон выдвинула кандидатуру Патрисио Эйлвина – опытного политика, который обладал выдающимися человеческими качествами и пользовался уважением у большей части общества. Эйлвин победил, и режим Пиночета прекратил свое существование. Но это было лишь начало демократического перехода.
В январе 1988 года 17 оппозиционных партий, от умеренно-реформистских до социалистических, вступили в коалицию – Объединение партий за демократию или Консертасьон. Какими бы разными эти партии ни были – по политическому масштабу или идеологии – они были готовы бороться с Пиночетом до конца через все преграды, которые пыталось создать им государство, так как они понимали одно – Пиночет должен уйти. Причем в короткие сроки.
Падение режима
В 1980 году Пиночет написал для себя Конституцию, где пообещал в 1988 году провести референдум о дальнейшей судьбе военного режима. Этот референдум стал исторической возможностью для сил демократической оппозиции изменить статус-кво, и они сделали все, чтобы это стало правдой. Самый яркий пример – масштабная акция "Нет" против Аугусто Пиночета, которая смогла собрать всех тех, кто желал свободы и демократии для Чили.
И демократы победили. 5 октября состоялся референдум о судьбе режима, на котором 54,5% избирателей высказались за восстановление демократии. Почему Пиночет не подделал выборы? Он просто не ожидал такого результата, Пиночет был настолько уверен в своей победе, что даже не мыслил, что толпа одиозных последователей Консертасьон повлияет на исход референдума.
Следующим шагом на пути к демократическим переменам в стране стали президентские выборы, состоявшиеся 14 декабря 1989 года. Консертасьон выдвинула кандидатуру Патрисио Эйлвина – опытного политика, который обладал выдающимися человеческими качествами и пользовался уважением у большей части общества. Эйлвин победил, и режим Пиночета прекратил свое существование. Но это было лишь начало демократического перехода.
Патрисио Эйлвин
В борьбе за демократию
Правительству Консертасьон под руководством Эйлвина пришлось действовать в условиях жесткой турбулентности: когда с 1973 года систематически нарушались и отрицались гражданские права населения, проводились репрессии, огромная часть людей жила за чертой бедности –страна раскололась на тех, кто продолжал поддерживать военный режим, ведь он принес им столько хорошего, и на тех, кто потерял при Пиночете все – от семьи и близких до каких-то материальных благ. Поэтому вся ответственность за компромиссы и, порой, вина за все происходящее легла на плечи Эйлвина и Консертасьон.
Хотя демократический переход в Чили отличался мирным характером, краеугольным камнем всех изменений внутри страны стал "фактор Пиночета". Не будем забывать, что в отличие от Испании, где Франко умер в 1975 году, старый-добрый старик Пиночет здравствовал и перед уходом с поста лидера страны он сделал все для того, чтобы контролировать процесс демократизации. Аугусто Пиночет задал каркас жёстких требований к тому, как все будет происходить, составил свой график и придумал себе место в новой политической системе. После референдума власти старого режима довольно быстро создали Совет Национальной Безопасности, практически целиком состоявший из высокопоставленных военных, где главным человеком был сам Пиночет – до 1998 года он занимал пост главнокомандующего Вооруженными Силами. Без ведома Совета Национальной Безопасности президент не мог снять с должности ни одного командующего родами войск, самостоятельно выбирать кандидатуры на эти должности и был лишен права как-либо оспаривать статус Пиночета. В один момент Совет превратился в орган, который контролировал правительство, и только полная демократизация армии могла это изменить.
Этическая дилемма
К началу 1990-х годов чилийское общество находилось в состоянии политической конфронтации, которая в 1973 году была задавлена приходом к власти военных, но активизировалась демократическими переменами. Подошел тот рубеж, когда будущее демократического перехода зависело от того, как правительство Эйлвина подойдет к вопросу преступлений режима Пиночета – от этого зависела судьба страны.
Самым справедливым и правильным в этом случае было бы начать открытые судебные процессы и показательное наказание виновных. Но все было не так просто. Еще до выборов 1989 года Пиночет поставил демократам условие: "День, в который вы посмеете тронуть хотя бы одного из моих людей, будет последним днем правления закона". И не стоит недооценивать слова Пиночета, это был не тот человек, который разбрасывался высокими фразами. Влияние генерала на общество в те годы до сих пор оставалось сильным, его поддерживали правые силы общества, с которыми приходилось считаться Консерстасьон, да и в Парламенте они получили 48 из 172 мест, что указывало на неслабую поддержку со стороны населения. Поэтому претензии Аугусто Пиночета и военных на особую роль в жизни Чили имели на то глубокие социально-политические основания, подпитываемые идеологической составляющей. Пиночет мог позволить себе сказать: "Бог избрал нас для выполнения его задач и облегчил нам путь, чтобы мы сделали то, что Он приказал". Такие фразы не могли не сыскать поддержки со стороны право-ориентированных чилийцев. Ситуацию усложнял Закон об амнистии 1977 года, который освобождал военных преступников от любого преследования, ведь они действовали по приказу во имя защиты страны от непоправимой катастрофы, что особо подчеркивается в тексте закона.
Правительству Консертасьон под руководством Эйлвина пришлось действовать в условиях жесткой турбулентности: когда с 1973 года систематически нарушались и отрицались гражданские права населения, проводились репрессии, огромная часть людей жила за чертой бедности –страна раскололась на тех, кто продолжал поддерживать военный режим, ведь он принес им столько хорошего, и на тех, кто потерял при Пиночете все – от семьи и близких до каких-то материальных благ. Поэтому вся ответственность за компромиссы и, порой, вина за все происходящее легла на плечи Эйлвина и Консертасьон.
Хотя демократический переход в Чили отличался мирным характером, краеугольным камнем всех изменений внутри страны стал "фактор Пиночета". Не будем забывать, что в отличие от Испании, где Франко умер в 1975 году, старый-добрый старик Пиночет здравствовал и перед уходом с поста лидера страны он сделал все для того, чтобы контролировать процесс демократизации. Аугусто Пиночет задал каркас жёстких требований к тому, как все будет происходить, составил свой график и придумал себе место в новой политической системе. После референдума власти старого режима довольно быстро создали Совет Национальной Безопасности, практически целиком состоявший из высокопоставленных военных, где главным человеком был сам Пиночет – до 1998 года он занимал пост главнокомандующего Вооруженными Силами. Без ведома Совета Национальной Безопасности президент не мог снять с должности ни одного командующего родами войск, самостоятельно выбирать кандидатуры на эти должности и был лишен права как-либо оспаривать статус Пиночета. В один момент Совет превратился в орган, который контролировал правительство, и только полная демократизация армии могла это изменить.
Этическая дилемма
К началу 1990-х годов чилийское общество находилось в состоянии политической конфронтации, которая в 1973 году была задавлена приходом к власти военных, но активизировалась демократическими переменами. Подошел тот рубеж, когда будущее демократического перехода зависело от того, как правительство Эйлвина подойдет к вопросу преступлений режима Пиночета – от этого зависела судьба страны.
Самым справедливым и правильным в этом случае было бы начать открытые судебные процессы и показательное наказание виновных. Но все было не так просто. Еще до выборов 1989 года Пиночет поставил демократам условие: "День, в который вы посмеете тронуть хотя бы одного из моих людей, будет последним днем правления закона". И не стоит недооценивать слова Пиночета, это был не тот человек, который разбрасывался высокими фразами. Влияние генерала на общество в те годы до сих пор оставалось сильным, его поддерживали правые силы общества, с которыми приходилось считаться Консерстасьон, да и в Парламенте они получили 48 из 172 мест, что указывало на неслабую поддержку со стороны населения. Поэтому претензии Аугусто Пиночета и военных на особую роль в жизни Чили имели на то глубокие социально-политические основания, подпитываемые идеологической составляющей. Пиночет мог позволить себе сказать: "Бог избрал нас для выполнения его задач и облегчил нам путь, чтобы мы сделали то, что Он приказал". Такие фразы не могли не сыскать поддержки со стороны право-ориентированных чилийцев. Ситуацию усложнял Закон об амнистии 1977 года, который освобождал военных преступников от любого преследования, ведь они действовали по приказу во имя защиты страны от непоправимой катастрофы, что особо подчеркивается в тексте закона.
Аугусто Пиночет
Эти факты для правительства Эйлвина были подведением трагического и безрадостного итога, который нужно было принять, чтобы жить дальше. Однако широко известно, что Эйлвин и Пиночет были не просто идейными оппонентами, а настоящими врагами – причем этого они не скрывали. Но в 1991 году Эйлвин исполнял обязанности президента страны, находящейся на грани пропасти, и он не мог позволить себе думать о личных пристрастиях, для него куда было важнее думать о последствиях принимаемых решений для всего общества.
Правительство Эйлвина попало в непередаваемую и невыносимо сложную ситуацию, когда "правильного" варианта, как поступить дальше, нет. К 1990 году у правящих кругов сложилось понимание того, что два конфликтующих лагеря общества делят одну вину – ответственность за приход авторитаризма лежит как на самих военных, так и на демократических силах, которые подвели страну и допустили захват власти хунтой. Поэтому, когда в марте 1991 года Патрисио Эйлвин объявил результаты расследования Комиссии о военных преступлениях, а делал он это в условиях максимальной конфронтации между левыми и правыми силами, то он возложил ответственность за нарушения гражданских прав и свобод, смерти тысячи невинных людей на всех чилийских политиков (от левых до правых).
Для кого-то такой поступок покажется недостаточным. Но можно ли было поступить по-другому в тех условиях? Нет, нельзя. Первое за долгие годы демократическое правительство в Чили существовало в непростых рамках, когда со всех сторон исходило давление от левых и правых сил, когда под боком был Совет Национальный Безопасности и с политического горизонта не уходил Пиночет, грозивший в случае чего отменить демократию в стране. Такие условия требовали особого подхода и поиска компромисса, потому что настоящая жизнь намного сложнее шаблонных представлений о добре и зле. Когда мы говорим о военных преступлениях, стоит учитывать значимость того факта, что государство признает свою вину перед обществом, и ответственность президента, имевшего мужество озвучить этот факт, не может остаться без внимания.
Несмотря на все "но" после правления правительства Эйлвина, демократия в Чили устояла и стала развиваться дальше. С годами влияние Пиночета на общество стало уменьшаться, а военные, как и правые партии, стали понимать, что вынуждены играть по новым правилам, а демократизация неизбежна. В немалой степени это стало возможным благодаря продуманной и острожной политике в отношении бесчеловечных преступлений военного режима.
Хотя люди и говорят, что демократия бесценна, в реальности у нее есть самая настоящая цена – порой это тысячи человек, а порой – миллионы.
Правительство Эйлвина попало в непередаваемую и невыносимо сложную ситуацию, когда "правильного" варианта, как поступить дальше, нет. К 1990 году у правящих кругов сложилось понимание того, что два конфликтующих лагеря общества делят одну вину – ответственность за приход авторитаризма лежит как на самих военных, так и на демократических силах, которые подвели страну и допустили захват власти хунтой. Поэтому, когда в марте 1991 года Патрисио Эйлвин объявил результаты расследования Комиссии о военных преступлениях, а делал он это в условиях максимальной конфронтации между левыми и правыми силами, то он возложил ответственность за нарушения гражданских прав и свобод, смерти тысячи невинных людей на всех чилийских политиков (от левых до правых).
***
Для кого-то такой поступок покажется недостаточным. Но можно ли было поступить по-другому в тех условиях? Нет, нельзя. Первое за долгие годы демократическое правительство в Чили существовало в непростых рамках, когда со всех сторон исходило давление от левых и правых сил, когда под боком был Совет Национальный Безопасности и с политического горизонта не уходил Пиночет, грозивший в случае чего отменить демократию в стране. Такие условия требовали особого подхода и поиска компромисса, потому что настоящая жизнь намного сложнее шаблонных представлений о добре и зле. Когда мы говорим о военных преступлениях, стоит учитывать значимость того факта, что государство признает свою вину перед обществом, и ответственность президента, имевшего мужество озвучить этот факт, не может остаться без внимания.
Несмотря на все "но" после правления правительства Эйлвина, демократия в Чили устояла и стала развиваться дальше. С годами влияние Пиночета на общество стало уменьшаться, а военные, как и правые партии, стали понимать, что вынуждены играть по новым правилам, а демократизация неизбежна. В немалой степени это стало возможным благодаря продуманной и острожной политике в отношении бесчеловечных преступлений военного режима.
Хотя люди и говорят, что демократия бесценна, в реальности у нее есть самая настоящая цена – порой это тысячи человек, а порой – миллионы.
Цена демократии
Вам понравилась эта статья?
Смотрите также:
