Колонка редактора / 16.01.2022 / 2 минуты
Когда умирает диктатор
Вопрос исторической памяти о тех, кто пал жертвой диктаторского режима, остается очень острым и нелегким для всех стран, когда-то переживших подобные трагедии. Очень часто новое демократическое правительство оказывается заложником обстоятельств, когда на кону стоит вопрос судьбы демократического перехода или возвращения того, от чего хочется сбежать. Порой жизнь заставляет нас быть прагматичными и делать нелегкий выбор, отступать от принципов в надежде построить лучшую жизнь там, где, казалось бы, не осталось ничего живого. Но время не стоит на месте, и порой нам выпадает шанс исправить ошибки прошлого – но, когда речь заходит о восстановлении памяти жертв репрессий, политики не спешат закрыть эту рану в жизни своего народа. Эта колонка стала попыткой осмыслить беду, которая одолевает каждую демократию, пережившую террор, репрессии и массовые убийства.
Иллюстрация от Гали Соколовой специально для журнала FOUR
Когда умирает диктатор, чувства, которые захватывают страну и ее граждан, могут очень сильно различаться. Те, кто испытал на себе все ужасы диктатуры, чувствуют некоторого рода скрытое наслаждение и ощущение того, что, начиная с этого момента, сбудется то, о чем они давно мечтали: справедливость. Конечно, есть и те, кто в этот момент чувствует себя осиротевшим, потому что ушел их лидер, без которого уже не будет того прекрасного времени, которое, казалось, будет длиться вечность. Есть и третья группа людей, которых можно назвать "безразличными", тех, кого мало волнует тип политического режима до тех пор, пока они чувствуют себя обустроившимися и никто им не докучает. От таких людей мы часто слышим фразы: "я вне политики", "я ничего в этом не понимаю". Чаще всего большая часть населения оказывается "безразличными", и они выживают в таких условиях, а плохие вещи продолжают с ними случаться, и, вероятнее всего, они чувствуют себя обманутыми теми высокими фразами, которые произносят политики со своих трибун. Скорее всего, плохие вещи продолжат с ними происходить до тех пор, пока они не поймут, что происходящее в стране однажды затронет и их. Когда умирает диктатор, в стране появляется шанс на то, что наступит нормальная жизнь, когда покорность, репрессии и авторитаризм перестанут вмешиваться в политический диалог.
Когда заканчивается демократический переход, который может занять довольно долгий период времени, появляется вопрос, что делать дальше? До какой степени должна быть восстановлена справедливость? Как выглядит справедливость? Что делать с теми, кто распоряжался справедливостью, применяя несправедливые законы, зная тех, кто их принял, и промолчал? Как демократизировать таких людей? В такой момент страх часто берет верх над теми, кто пытается восстановить в стране демократию. Они страдают так же, как страдали во время диктатуры, в один момент они оказываются неспособны применить законы, а если и оказываются сильными духом, то рано или поздно они примут нормы, которые гарантируют или облегчат безнаказанность преступников старого режима. Это случилось во многих бывших диктатурах: в Испании времен Франко, Чили времен Пиночета, Аргентине времен военной хунты и в СССР времен всех.
Такая история произошла в Испании с "Законом об амнистии", который должен был применяться для того, чтобы устранить произвол предыдущих (времен диктатуры Франко) норм и наказаний, но который на самом деле послужил – и это недостаток, который нельзя простить тем, кто это допустил, и тем, кто оставил закон в силе – в пользу тех, кто не только не пострадал во время массовых репрессий и террора, но кто создавал, принимал и осуществлял эти репрессии. Государство в лице судебной власти должно положить конец этой несправедливой ситуации для тех, кто вдвойне стал жертвой, вначале испытав на себе ужасы диктатуры, а потом оставшись неуслышанными; а также для тех, кто оправдывает такое положение дел удачностью демократического перехода, который считается образцовым, хотя при объективной оценке не может быть назван таковым. Верным остается одно – ни одна настоящая демократия не может быть сломлена применением закона.
И вот сегодня мы находимся в 2023 г., когда 48 лет назад умер Франсиско Франко, 33 года назад Аугусто Пиночет покинул должность лидера Чили, 70 лет назад умер Иосиф Сталин. В обществах этих стран продолжаются ожесточенные дебаты о необходимости принятия закона "о демократической памяти", который гарантировал бы права репрессированных и павших в годы диктатуры. Сам факт присутствия подобных споров в обществе должен вызывать чувство стыда, если эти государства действительно считают и называют себя демократиями. Если история нас чему-то и учит, так это тому, что невозможно построить здоровое и развивающееся общество до тех пор, пока мы не признаем свои слабости, чтобы расширить наши сильные стороны.
Когда заканчивается демократический переход, который может занять довольно долгий период времени, появляется вопрос, что делать дальше? До какой степени должна быть восстановлена справедливость? Как выглядит справедливость? Что делать с теми, кто распоряжался справедливостью, применяя несправедливые законы, зная тех, кто их принял, и промолчал? Как демократизировать таких людей? В такой момент страх часто берет верх над теми, кто пытается восстановить в стране демократию. Они страдают так же, как страдали во время диктатуры, в один момент они оказываются неспособны применить законы, а если и оказываются сильными духом, то рано или поздно они примут нормы, которые гарантируют или облегчат безнаказанность преступников старого режима. Это случилось во многих бывших диктатурах: в Испании времен Франко, Чили времен Пиночета, Аргентине времен военной хунты и в СССР времен всех.
Такая история произошла в Испании с "Законом об амнистии", который должен был применяться для того, чтобы устранить произвол предыдущих (времен диктатуры Франко) норм и наказаний, но который на самом деле послужил – и это недостаток, который нельзя простить тем, кто это допустил, и тем, кто оставил закон в силе – в пользу тех, кто не только не пострадал во время массовых репрессий и террора, но кто создавал, принимал и осуществлял эти репрессии. Государство в лице судебной власти должно положить конец этой несправедливой ситуации для тех, кто вдвойне стал жертвой, вначале испытав на себе ужасы диктатуры, а потом оставшись неуслышанными; а также для тех, кто оправдывает такое положение дел удачностью демократического перехода, который считается образцовым, хотя при объективной оценке не может быть назван таковым. Верным остается одно – ни одна настоящая демократия не может быть сломлена применением закона.
И вот сегодня мы находимся в 2023 г., когда 48 лет назад умер Франсиско Франко, 33 года назад Аугусто Пиночет покинул должность лидера Чили, 70 лет назад умер Иосиф Сталин. В обществах этих стран продолжаются ожесточенные дебаты о необходимости принятия закона "о демократической памяти", который гарантировал бы права репрессированных и павших в годы диктатуры. Сам факт присутствия подобных споров в обществе должен вызывать чувство стыда, если эти государства действительно считают и называют себя демократиями. Если история нас чему-то и учит, так это тому, что невозможно построить здоровое и развивающееся общество до тех пор, пока мы не признаем свои слабости, чтобы расширить наши сильные стороны.
Вам понравилась эта статья?
Смотрите также:
