Один день из жизни Николая Эдвардовича Фукидидова

Утро началось по классическому сценарию – никаких изменений или отклонений: ранний подъем, пробежка, лёгкий завтрак, обыденный просмотр ленты новостей. Читаю последние сообщения и вновь сталкиваюсь с подобными формулировками: «Евросоюз заявил…», «Евросоюз обеспокоен…», «Евросоюз рассчитывает...» - которые набили изрядную оскомину. Еврооптимисты могут бесконечно говорить о внешнеполитических успехах интеграции в Старом свете, но очевидно другое: не наднациональные объединения, а государства играют ведущую роль в международных отношениях. Поэтому все заявления СМИ стоит переводить с обывательского языка на профессиональный: «Германия и Франция заявили…», «Германия и Франция обеспокоены…», «Германия и Франция рассчитывают…» и далее по списку.

Уже жду от вас следующих возражений : «В ЕС практически три десятка стран, а вы говорите только о Берлине и Париже. Почему вы отказываетесь замечать европейскую солидарность в борьбе с новыми вызовами и проблемами?» – и предвосхищаю их скорейшим ответом.

Во-первых, Германия и Франция являются самыми сильными игроками в рамках интеграционного объединения, с чьим мнением необходимо считаться. Они одновременно играют роль как экономических локомотивов, для которых соответствие Маастрихтским критериям не представляет серьезных трудностей, так и обладают существенным военным потенциалом – бундесвером и атомным оружием.

Во-вторых, при проведении своего внешнеполитического курса отдельное государство опирается на свои эгоистические интересы, поэтому его руководство даже не будет воспринимать намерения и пожелания остальных контрагентов. Следовательно, ЕС – лишь красивая ширма, за которой продолжается борьба между отдельными странами, которые думают исключительно о себе. Давайте вспомним начало пандемии коронавируса и бедственное положение Италии весной 2020 г.: помог ли ей кто-то из европейских стран или наднациональных структур? Нет, Риму пришлось решать проблему распространения нового заболевания практически самостоятельно, а помощь пришла далеко не из Брюсселя, а из Москвы, Пекина и Гаваны.

И я снова в предвкушении нового вопроса: «Если говорить об эгоистичном характере внешнеполитического поведения каждого государства, то зачем РФ, КНР и Куба решили помогать Италии в тот момент, когда пандемия приобрела глобальный характер и нужно было сосредоточить все силы на борьбе с заболеванием в пределах своих государственных границ?».

С одной стороны, такие действия и вправду носят иррациональный характер, поскольку помощь собственному, а не зарубежному населению должна быть первоочередной задачей для государства. С другой – даже в условиях конфликта между различными странами могут существовать редкие периоды сотрудничества, которое, разумеется, отличается одной особенностью. Государство пойдет на такой шаг только в одном случае: выгода, которую оно получит в результате подобного соглашения, будет превосходить выгоду, извлекаемую контрагентом. Поэтому «благой посыл» РФ и КНР стоит рассматривать как эгоистичный расчёт Москвы и Пекина. Поставки масок и ИВЛ, помощь военных медиков задумывались как инструмент влияния на политическое руководство Италии, которое должно было стать миной замедленного действия для подрыва европейской солидарности при обсуждении новых антироссийских или антикитайских мер.

Но пора ненадолго выключить мессенджер с его бесконечной лентой и подготовиться к встрече – сегодня в очередной раз надо убеждать господина Вильсонова, что хорошие отношения между Южной Кореей, Тайванем и США – не сплочение демократий, а попытка балансирования, чтобы уравновесить более сильного актора в регионе...