Заслушанный профессор

И снова начало июня, и снова ПМЭФ, отдалённо напоминающий ПТСР и вызывающий легкую форму иронии, и все те же лица. Участников прибавилось, многополярный мир воспрял, в связи с чем цены на билеты увеличились, неформальная часть форума тоже цвела и пахла: Альфа-Банк провел вечеринку "для умных и свободных" (это смелый шаг, рискующий было оставить организаторов без светской явки), где-то выступила группа Любэ, а в очередном дворе-колодце читал рэп Баста. Только в этом году снова без БГ, Би-2 и ДДТ, которые еще в далекие годы мирной жизни казались компромиссом, а теперь вообще в списках не значились – сменились эпохи, а вместе с ними и эстетика. О времена, о нравы.

До 2022 года Питерский форум традиционно выполнял роль незамысловатой пародии на Давос, где толпы журналистов бегают за Игорем Сечиным и Владимиром Якуниным и страстно любопытствуют у них о EBITDA. То, что еще тогда казалось карикатурным, отвечало своей задаче – вот есть Петербург, воспрявший к лету, вот есть форум, на котором бывшие офицеры КГБ, ряженные в костюмы миллиардеров, чего-то ходят и изображают жизнь, а еще обязательно появятся канцлер Шредер или Меркель (who cares), а за ними и президент Макрон, а, может, даже и Си Цзиньпин. Все старались показать нормальность России как страны, которая прожила свои лихие девяностые, которые, вроде бы, закончились давно, но шрамы от которых остались на долго, и теперь Москва готова идти дальше, вместе с другими – теми, кто решает судьбы человечества в узком кругу условной "Семерки", куда хочет попасть еще одна единица, но не на откидном стульчике, а полноценно, на кресле, словно в кабинете у гендиректора какой-нибудь ТНК.

Шло время, и вот мы в 2024 году, когда прошлое уже стало безбрежным, а настоящее кажется не таким, каким планировалось, и Питерский форум стал выполнять новую задачу – показать, что жизнь продолжается, даже если полмира ополчилось на тебя. Здесь больше не появится Макрон или Шольц, Байден или Сунак, но зато приедет президент Зимбабве, который если не утешит, то даст надежду – если уж эта африканская страна пережила 25-летнее давление Запада, то и Россия сможет, и станет все однажды у нас, как у них в Зимбабве, и будет жизнь. Ведь как известно: "Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный, длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба..." Да, ПМЭФ стал таким последним оплотом былой нормальности, постепенно создающим новую нормальность.

Как и принято в нашем журнале, мы, прежде всего, следим за внешнеполитической повесткой. Вот, например, Владимир Путин встретился с представителями международных СМИ – впервые с начала СВО – в традиционном формате ПМЭФ и поговорил. Нет, он не просто поговорил с ними, он выговорился. Причем так сильно, что, казалось, на пленарную сессию ничего не осталось, ибо на той встрече было все – и Украина, и легитимность Владимира Зеленского, и ядерное сдерживание, и много чего еще, о чем Владимир Путин привык говорить на подобного рода встречах, ведь тот, кто хочет быть услышанным, таковым и станет.

Исходя из этого, на душе было неспокойно – а что же будет на пленарной сессии, формат которой предполагает проговаривание еще раз программных тейков президента России образца "я вам расскажу, кто Украину подталкивал к конфликту" или "они все тупые, как этот стол". Да, было боязно, что ничего подобного и не осталось на главную сессию форума. И вот уж, расслабившись, мы вздрогнули, ведь прозвучало имя модератора этой встречи, а имя это было непростое, ведь человек, его носящий, не так прост, как может показаться – Сергей Караганов. Человек, своего рода с ядерным характером, в последнее время изобилующий идеями, как отправить всю страну (Россию – прим. редакции) в Сибирь, да еще и нанести тактический ядерный удар по Польше, ведь, как известно, поляки выживут в любых условиях. Да, эта сессия обещала быть интересной.

Безусловно, она претендовала на то, чтобы стать интересной, несмотря на не самое лучшее выступление Владимира Путина в самом начале заседания. Но все же она состоялась и запомнилась полемикой модератора, который действительно был заслушан, причем заслушан не бог весть кем, а вторым участником дискуссии – президентом России. Вы спросите, была ли потайная логика за тем, что ведущим заседания был выбран Сергей Караганов, человек не самый известный за пределами узкого круга ценителей международных отношений? Конечно, была.

На протяжении всей сессии мы видели, как боролись друг с другом Владимир Путин и Сергей Караганов. Господин Караганов раз за разом настаивал на своих идеях – от переноса всей жизни России в Сибирь до нанесения ядерного поражения противнику – которые у нормального человека вызовут оторопь. И они вызывали такую реакцию именно у Владимира Путина. По сути, мы воочию увидели, что все программные тезисы Сергея Караганова, которые он последовательно озвучивает долгие годы, не вызвали симпатии у Верховного главнокомандующего. Он был безразличен к ним, оспаривал их и пытался все время успокоить, если не осадить, господина Караганова. С одной стороны это должно вызывать спокойствие у тех, кто обеспокоен возможностью начала ядерной войны между Россией и Западом в самом широком его понимании, а с другой – пресловутая неопределенность, в который мы живем не первый год, уже научила нас, что нельзя быть ни в чем уверенным; даже тогда, когда нас пытаются в чем-то убедить и успокоить, мы понимаем, что эти обещания могут быть разрушены по щелчку пальцев.

Остается лишь догадываться, понимал ли Сергей Караганов, что его идеи так публично будут отвергнуты президентом России, но можно констатировать одну вещь точно – президент Зимбабве надолго запомнит то, как модератор хвалил его боевое прошлое и административное нынешнее.